Кривое зеркало памяти

До сих пор София Коппола позиционировала себя, как автор интеллектуального кино. И таки ее предыдущие киноленты вполне соответствовали подобной оценке. Но в данной картине интеллект и не ночевал! Героиня – гламурная дура, думающая исключительно о тряпочках, туфельках, пирожных и бобиках. Однако для фильма, предназначенного для гламурных деффачек, «Мария-Антуанетта» излишне затянута показом красот природы, а демонстрации туалетов непозволительно часто прерываются посторонними вещами. Может быть, авторы хотели высмеять подобных барышень? Но тогда они упустили свой главный козырь: подражательный инстинкт. В самом деле, невероятная оплошность: фаворитка короля – жгучая брюнетка, а окружающие дамы все хором страдают дальтонизмом и не стремятся сю помаду пошукать и стать, як Мадонна перестать пудрить начесики и стать столь же достойными королевского внимания. Вот, кстати, еще один хороший вопрос: неужто режиссер даже не представляет, как выглядели реальные прототипы героев ее фильма? Ну, от того, что в конце 18 века в моде были голубоглазые блондинки, брюнетки – игнорировались, а рыжеволосые и вовсе презирались, видимо, госпожа Коппола отмахнулась, да и правильно, нечего голову забивать всякой ерундой. Но вот от Версаля, в котором проводились съемки, отмахнуться невозможно! А там на стенах висят портреты мадам Дюбарри и Марии-Антуанетты:

В случае с исполнительницей заглавной роли еще можно было бы подумать, что режиссер через скуластую мордочку мамзель Данст желает выразить резкое отличие австриячки от изысканных и утонченных француженок. Но тогда иностранка и вести себя должна соответственно, а она по поведению больше похожа на легкомысленную француженку, чем на вышколенную немку. Но вернемся к главным вопросам. Если авторы хотели снять комедию, тогда тяжелая и мрачная концовка совершенно ни к чему. Фильм следовало бы закончить не бунтом черни, а каким-нибудь веселым праздником. Для драмы же подбор актеров уж больно несуразен: комик Джейсон Шварцман в роли короля, Кирстен Данст с тремя мимическими масками на лице (скукоженная – символизирует плач; улыбка из разряда «я тоже зубы как выпялил» - символизирует радость, счастье, смущение и еще три десятка эмоций; и полное отсутствие всякого присутствия – символизирует всю остальную гамму чувств) в роли сюжетообразующей силы… Все удивительнее и удивительнее…

Кстати, богатую внутреннюю жизнь Антуанетты можно было бы передать и путем насыщения фильма искрометными и увлекательными моментами: интриги против королевской фаворитки, история с ожерельем, платоническая любовь к Ферзену – материала море. На деле же ожерелье проходит под грифом «исторично», а потому в картине вовсе не упоминается, противостояние с фавориткой сведено к двум минутам экранного времени, а любовь к Акселю – к паре постельных сцен.

Современная музыка и пестрота нарядов вроде бы призваны символизировать отрочество Антуанетты. Однако она прибывает ко французскому двору четырнадцатилетней. Если вспомнить возраст бальзаковских дам (25) и толстовских старух (35), а также оттолкнуться от момента наступления брачного и детородного возраста в конце 18 века, получится, что 14 – это вполне взрослая женщина. К тому же фильм охватывает десятилетний период истории, а героиня отчего-то не взрослеет… 
Пожалуй, единственный удачный момент во всей картине – это показная деревенька королевы. Эдакое образцово-лубочное хозяйство, в котором козы и овцы много едят, но не справляют физиологических потребностей, а куры несут идеально чистые яйца. Однако ради одного эпизода бодяжить эту двухчасовую тягомотину можно, только руководствуясь принципом: краткость - сестра таланта, но теща гонорара. Сценарий, небось, занял толстенный том, а  это бездумная трата бумаги. Антон Павлович Чехов полностью раскрыл ту же тему, уложившись в небольшой рассказик «Княгиня».

С точки зрения пиара: дата релиза выбрана в корне неверно. 250 лет со дня рождения Марии-Антуанетты отмечали в 2005 году, а 70 лет одноименному черно-белому шедевру Голиивуда с Нормой Ширер в заглавной роли исполнится только в 2008.

С бухгалтерией все тоже непросто. Бюджет фильма – 40 миллионов убитых енотов. Однако наряды Кирстен Данст в сравнении с туалетами Нормы Ширер выглядят совсем не королевскими.

Да и вообще: звезда Фабрики грез и голливудская старлетка – это две большие разницы.